Санкции и потери

Из-за санкций Россия потеряла до $52 млрд, а страны, которые их ввели - $100 млрд. На эти данные ООН сослался и президент России в ходе прямой линии с россиянами, заявив - антироссийские санкции сократили российский ВВП на 1%. Но это – не так.

Потери России составляют не 1%, а 3.9% от ВВП, который равен $1.325 трлн, а потери США и Евросоюза (тех, кто ввел санкции) - 0.28% при совокупном ВВП $34.8 трлн. Как видите – страны, которые ввели санкции, потеряли в 14 раз меньше.

Экономическое положение России таково, что очевидно - санкции на нем отразились. Значительно, но, все же, не кардинально, ибо основные ресурсы, требуемые для работы промышленности, у России свои. Однако нет необходимых финансовых поступлений и технологий, что, пожалуй, самое главное для различных видов промышленности, и особенно важно – для добычи и переработки нефти и газа.

При этом мировая конъюнктура благосклонна к России – произошло повышение цен на традиционные российские товары - нефть, газ, металлы и продукты химии.

Американцы в стремлении достичь поставленной цели умеют сочетать экономику с политикой, используя для принятия решений ту или иную ситуацию.

...14 июня Сенат США 97 голосами из 99 одобрил поправку по расширению санкций против России. В частности, предлагается сократить до 14 дней максимальный срок рыночного финансирования российских банков, находящихся под санкциями, а финансирование компаний нефтегазового сектора в таком же положении — до 30 дней.

Отныне президент США может наложить санкции на инвесторов, намеренных вложить более $5 млн за год или $1 млн единовременно, или предоставить проектам по строительству российских экспортных трубопроводов услуги, технологии, а также оказать информационную поддержку. Введен также запрет на помощь в разработке шельфовых месторождений. Причем, снять или ослабить существующие ограничения президент США не может.

Решено также, что США продолжат противодействовать строительству газопровода Северный поток-2, принимая во внимание «его пагубное воздействие на энерго-безопасность Евросоюза и развитие рынка газа в Центральной и Восточной Европе и на реформы энергетики на Украине». Это – цитата из текста законопроекта.

Российские политологи, полагая, что от них хотят услышать бравурные мелодии, допускают ошибки, которые затем транслирует на свои решения дипломатия.

Главная из них – ставка на раскол Евросоюза. Его в обозримом будущем не будет. Политологи ошибочно воспринимают предвыборную риторику канцлера Германии о самостоятельности как желание снять санкции с России.

Евросоюз не возражает против действий США, он лишь заявляет о необходимости «трансатлантического единства» в вопросе введения новых антироссийских санкций.

При этом известно - Совет Евросоюза по иностранным делам планирует продлить ограничительные меры в отношении России до 23 июня 2018 года.

И все же не покидает мысль, что новые санкции США - это элемент конкурентной борьбы за европейский рынок газа. Совершенно очевидно - в борьбу за этот рынок, кроме России, Катара и североафриканских стран, включились и американские компании – поставщики сжиженного природного газа (СПГ) в Европу.

Ошибку допускают российские углеводородные эксперты, заявляя – себестоимость американского СПГ дороже. Правда, есть и трезвые оценки, но их не слышат или не желают слышать. Увы – не дороже. Во-первых, американские компании за счет применения высоких технологий невероятно быстрыми темпами снижают себестоимость добычи как традиционного, так и сланцевого газа, а, во-вторых, увеличивают производительность, а значит – и эффективность, процесса получения СПГ и снижают стоимость его доставки в Европу.

Кроме того, очевиден план американцев - построить густую сеть терминалов в европейских портах, проложить оттуда «местные» газопроводы, которые доставят американский газ в объемные подземные хранилища газа в Германии, Италии, Франции, Австрии, Нидерландах.

И вполне вероятно – они будут делать это вместе с мировым лидером в производстве СПГ - Катаром.

Конкурировать с таким газовым спрутом, особенно – в условиях санкций, очень трудно. Но такова современная политика.