Судный день

Мелодично прозвенел мобильный, возвещая об SMS. 

Люська протянула руку, не открывая еще глаз,  надела очки - увы, зрение садилось катастрофически - взглянула: веселый смайлик сообщал, что встреча состоится, и надо вставать.

За окном было совсем темно. Она потянулась, вспомнила - сегодня Судный  день.

Сборы не заняли времени: купальник, полотенце, бутылка с водой.

Он уже ждал, вышел из машины, смотрел, как будто видел в первый раз…

Люська улыбнулась, как обычно, удивляясь его радости и немного съеживаясь от взгляда - не могла до сих пор привыкнуть, что самая красивая, самая лучшая, самая, самая…

Дорога серпантином влекла к морю, она вздыхала, любовалась восходящим солнцем, от раннего пробуждения все еще было не реально, а он уже целовал руку, вздыхая запах кожи, и взгляд  его струился, и она опять верила, что она самая, самая…

Как всегда неожиданно, открылось море – спокойное, тихое, зеленоватое. Они выбрали самый дальний пляж, на котором  шло какое-то строительство, и были одни  здесь, и одни на всем белом свете.

Он сел в тени под пальмой, а Люська, скинув юбку и черную блузку, ощутив себя юной и красивой под его взглядом, пошла в море, предвкушая удовольствие от прохладной маслянистой  воды, ощущения невесомости и безвременья, которое всегда охватывало ее на Мертвом море.

Вода не обманула, ласково приняв ее в свои объятия, стирая все тяжелое и наносное, накопленное за последнее время.

Люська легла на воду, положив руки под голову: все ушло, остались бесконечность и остановившееся время.

Подняла голову: он все так же сидел под пальмой, привалившись, вытянув ноги, смотрел в ее сторону, она помахала, он ответил.

Люська снова легла, вытянувшись на воде, ее слегка качало, полная тишина заполняла душу.

Она вышла из воды, направилась к душу, внимательно прислушивалась, как маслянистые капельки катились по коже, как нарастало нетерпение скорее смыть чуть щипавшую жидкость.

Струи воды обрушились на нее, освобождая от власти этой природной субстанции, освежая и принося невыносимое наслаждение.

Он по-прежнему сидел под пальмой, следил глазами, как она подходила, отряхиваясь от воды, наслаждаясь прохладой и его вниманием. 

Подал полотенце, глядя влажными карими глазами, и взгляд выражал восхищение, и опять она верила и не верила…

Потом Люська переодевалась, скидывая мокрый купальник, прячась от его глаз за сваленными в кучу пляжными лежаками, а он сидел, откинувшись и опираясь на ствол пальмы, следил за проплывавшими облаками.

Она надела босоножки на мокрые ноги и пока шли к машине, опять набрала в них песку.

Сев боком в кресле, она с отчаянием пыталась избавиться от раздражающих кожу бесчисленных навязчивых песчинок. И тут он подошел к машине с ее стороны с бутылкой воды, встал на колени перед ней, снял босоножки и начал поливать ее ступни водой, и лицо у него было такое, что еще секунда, и он начал бы целовать ее ноги, как делал всегда, когда они были наедине, и тогда она надела обувь и быстро пошла к  кафе.

Было еще раннее утро.

Официанты - молодые ребята и девочки, все очень красивые, как казалось Люське, обслуживали немногочисленных посетителей. К ним подошла девчушка, милая, улыбчивая, ясные глазки, чистая кожа, светлая улыбка, он заказал завтрак и отошел сделать звонок, а Люська сидела, прислушиваясь к себе, ощущая невыразимое счастье и боясь заплакать, и тут же на память пришел Бунин, любимые «Темные аллеи» - «Руся»:

«…Однажды она промочила в дождь ноги, вбежала из сада в гостиную, он кинулся разувать и целовать ее мокрые узкие ступни — подобного счастья не было во всей его жизни…»

Вот, оказывается, как это бывает…

Ехали обратно, почти не разговаривая, наполненные ощущением счастья.

Все смешалось - думала Люська, глядя в окно -  почти как в доме Облонских: Судный день, Мертвое море, Бунин…