«Мона Лиза» в заточении отбывает срок в Лувре

Или о том, как Франция теряет логику истории искусства.

Публикация в итальянском издании La Stampa ошеломляет: Франция отказалась предоставить Италии картину «Мона Лиза».

Разве не существует соглашения о предоставлении картин, особенно, известных Мастеров, в другие музеи мира?

Разве Леонардо да Винчи, автор полотна – не итальянец?

Наконец, разве это... красиво? Культурно?

Итальянцы – в шоке...

Заместитель министра культуры Франции в письме к главе Национального комитета Италии по поддержке исторического и культурного наследия начертал формулировку: передача картины во временное пользование невозможна – из-за многочисленных «технических трудностей».

Еще одно «обоснование»: картина да Винчи «неразрывно связана с образом и международной репутацией Лувра (где она постоянно находится), а он, как известно, привлекает посетителей со всего мира.

И они, дескать, никогда не смогут понять и принять отсутствие «Моны Лизы» в музее, который они посетили.

Прямо эгоисты - эти посетители Лувра, а не культурные люди и любители живописи.

Итальянцы просили у французов, в соответствие с принятой формой (и формулой), одолжить картину да Винчи его родной Флоренции всего-то на один месяц.

Хотели таким образом отметить историческую дату – 100-летие с момента последней демонстрации «Моны Лизы» во Флоренции.

В поддержку этой выставки инициативная группа смогла собрать требуемые (по международным правилам) 150 тысяч подписей.

У этого векового юбилея есть очень интересная предыстория. Собственно, ради этого я и начал свой рассказ...

Последняя выставка «Моны Лизы» во Флоренции в декабре 1913 года произошла после того, как картина была конфискована у похитившего ее из Лувра в 1911 году итальянца Винченцо Перуджи.

И нашли грабителя именно итальянские сыщики, вернув ее во Францию.

...21 августа 1911 года, в поистине - черный понедельник, в «Квадратный салон» Лувра, сразу же после открытия – в 8:30 утра пришел молодой копиист – ему заказали копию «Моны Лизы».

И был удивлен – картины не просто не оказалось на месте, о чем обычно сообщает стандартная вывеска, а там, где всегда висела картина, зияла гнетущая пустота.

«Она, наверное, у фотографов, скоро принесут ее обратно» - успокоили служители художника.

Однако время шло, а картины все не было.

И только после полудня, когда художник выразил свое недовольство, служители отправились к фотографам. Но оказалось - те не снимали «Мону Лизу»!

Значит, она у реставраторов на осмотре.

Каково же было удивление месье Омоля – директора Лувра, когда он понял – творение Леонардо украли.

Кто посмел, а главное – как? Ведь он еще недавно, установив новую аппаратуру, хвалился - мол, украсть «Джоконду» сложнее, чем похитить Нотр-Дам.

Оказалось, все же – проще.

Теофиль Омоль, между прочим - известный археолог, был уволен.

И неожиданно Франция решила – необходимо объявить войну. Но кому?

Политики срочно подыскивали кандидата на роль врага, и их оказалось предостаточно.

Франция жаждала реванша за поражение, которое ей нанесла Германия в 1870 году. И «Мона Лиза» оказалась в центре политических баталий. Назревала большая европейская война. В этой раскаленной атмосфере кража шедевра Леонардо была воспринята французами как национальное оскорбление.

И подозрение пало на германского кайзера Вильгельма II. Французские газеты были уверены - он приказал своим шпионам украсть «Мону Лизу», чтобы показать слабость Франции.

Немецкие газеты платили той же монетой – мол, кража «Джоконды» — уловка французского правительства, которое хочет спровоцировать войну. Но как Франция сможет воевать, ехидничали немцы, если не смогла уберечь от воровства картину в музее?

Под подозрение попали даже французские анархисты, которые, де, намеревались с помощью кражи свалить правительство.

Опытные сыщики высказывали более реальную версию - о некоем сумасшедшем, который влюбился в «Мону Лизу» и похитил ее.

Вспомнили и об американском миллионере Моргане, восхищавшимся взглядом этой женщины – мол, он заказал кражу шедевра для своей коллекции.

Французская полиция, считавшаяся лучшей в мире, была поставлена на ноги.

И она нашла - раму от «Джоконды», которая лежала на боковой лестнице, используемой только служителями Лувра.

Как вор сумел пройти незамеченным мимо сторожей?

А, это кто-то из художников-авангардистов, может, даже их лидер - Пабло Пикассо!

Полиция вынула из сейфа дело - некий Жери-Пьере, знакомый Пикассо, украл из Лувра две древние каменные статуэтки, по мнению полиции - для него.

Пикассо-то это зачем? А он считал художников поколения Леонардо предшественниками кубистов, и не скрывал, что хотел бы всегда иметь их произведения перед глазами.

Кстати, и сам Лувр он не раз называл гробницей искусства, где оно спрятано от настоящей жизни.

Но доказать именно эту связь – украденной картины и Пикассо, полиции не удалось.

Однако полицейские не растерялись – и быстро сформировали на листе бумаги банду воров-авангардистов, почему-то – международную, а главарем записали подданного Российской империи поэта Гийома Аполлинера.

Случайно? Нет...

Жери-Пьере – сын известного адвоката, почитателя живописи, оказался к 27 годам «любителем редкостей». Но, к сожалению, имел привычку красть в музеях то, что «плохо лежит». И он же, к несчастью, непродолжительное время был секретарем Аполлинера.

Когда воришка предложил поэту купить недорого симпатичную статуэтку, тот выгнал Жери-Пьере и посоветовал вдогонку - вернуть похищенное в Лувр.
Гийом Аполлинер, или, если точно - Вильгельм Альберт Владимир Александр Аполлинарий Вонж-Костровицкий - французский поэт, один из наиболее интересных и влиятельных представителей европейского авангарда начала XX века.

Мать Аполлинера — польская аристократка Анжелика Костровицкая герба Вонж, кстати, вначале ни его, ни его брата Альберта, родившихся в Риме, в качестве своих детей не признавала.

Кто был отцом (или отцами) детей - неизвестно. Но где-то в недрах полиции было записано – им является Франческо Флюджи д’Аспермонт, итало-швейцарский аристократ.

«Итало»? И «Джоконда» родом из Италии...

Несмотря на кажущуюся перспективность международной банды в линии следствия, полиция, тем не менее, быстро установила: Аполлинер, Пикассо и их друзья к краже шедевра никакого отношения не имеют...

Единственный стоящий след обнаружил Альфонс Бертильон - самый знаменитый полицейский Франции тех лет: на раме он заметил отпечаток пальца.

Что с ним делать? Отец первой в мире системы опознания преступников по комбинации размеров пяти частей тела даже толком не знал, как воспользоваться своей находкой. Улика, которая могла раскрыть загадку кражи, казалась бесполезной.

...2 декабря 1913 года — через два с лишним года после исчезновения картины, в кабинет флорентийского антиквара Альфредо Гери постучался неизвестный, представился - Леонардо, и предложил потерявшему дар речи итальянскому еврею купить у него... «Джоконду».

В глазах антиквара был такой ужас, что сумасшедший визитер, оторвавший антиквара от утреннего кофе со сливками, поспешил объяснить – мол, его цель — всего лишь вернуть Италии шедевр, украденный Наполеоном.

И потому, мол, он продает картину недорого.

Гери, антиквар с опытом, хорошо знал о пропаже картины из Лувра, как и о том, что еще за 300 лет до прихода к власти Наполеона, Франция купила эту картину у ее тогдашнего владельца.

В недорогом номере гостиницы «Альберто де Триполи» во Флоренции, в котором, как следует из книги записей, проживал (не удивляйтесь) «Леонардо - художник из Парижа», в сундучке (чемодане), «Мону Лизу», заваленную грязными рубашками и носками, увидели - сначала потрясенный антиквар, а потом, когда он «принес деньги», и полицейские.

Грабитель, которого в действительности звали Винченцо Перуджи, был арестован.

Европейская пресса была полна сюжетами мистического триллера «Похищение и возвращение «Моны Лизы».

Вот один из них, который на втором месте - по мнению искусствоведов.

Похитителя подвел патриотизм: свое предложение флорентийскому антиквару он послал по почте, где выставил условие - «Джоконда» обязательно должна остаться в Италии.

Торговец хотел выкинуть странное письмо, но на всякий случай сообщил в полицию. Была разработана соответствующая операция, и картинный вор-патриот прибыл во Флоренцию со знаменитым полотном под фальшивым дном белого деревянного чемодана и попался.

Как же он смог украсть столь надежно охраняемую картину?

Перуджи некоторое время работал в Лувре, и именно он в составе бригады зеркальщиков сделал когда-то остекленный короб-раму, куда для защиты от вандалов поместили «Джоконду».

Патриот был возмущен тем, что в Лувре выставлено множество картин итальянских мастеров, вывезенных французами с его родины.

Он тщательно изучил музей и стал ждать удобного случая, чтобы исправить несправедливость.

В тот роковой понедельник, когда картина исчезла, Лувр был закрыт для посетителей, но сторож, знавший Перуджу, впустил его.

Оказавшись один в «Квадратном салоне», итальянец спокойно снял картину со стены, вышел на боковую лестницу, вынул ее из рамы и спрятал под своим рабочим халатом.

После этого творение Леонардо более 2-х лет пролежало под матрацем в грязной комнатушке на третьем этаже большого дома «Сите дю Герон», в которой жил итальянец.

Наивный вор считал, что совершил богоугодное дело, полагая - шедевр должен храниться там, где он был создан.

И через некоторое время он привез картину из Парижа во Флоренцию в дорожном сундучке с двойным дном.

Кстати, вначале Перуджи пытался продать полотно флорентийской галереи Уфицци. Но там непрезентабельного рабочего даже не захотели выслушать и выгнали. Не догадались, наверное, что перед ними – «Леонардо»...

Этот рассказ, как следует из прессы того времени, многим представлялся неправдоподобным.

Но все сомнения разрешил знаменитый Бертильон: он сравнил отпечатки пальцев пойманного Перуджи с отпечатками на раме и представил их полиции. Они совпали...

Перед возвращением «Моны Лизы» обратно во Францию, итальянские власти устроили месячную выставку портрета во Флоренции, Риме и Милане.

А затем она в отдельном купе экспресса Милан—Париж с триумфом возвратилась во Францию.

И потому, спустя 100 лет, итальянцы рассчитывали на ответную благородную акцию.

Не получилось...

«Мона Лиза», или «Портрет госпожи Лизы дель Джокондо», была написана Леонардо да Винчи во Флоренции между 1503 и 1506 годами.

В 1516 году Великий Мастер увез полотно с собой во Францию.

После смерти художника в 1519 году портрет у родственников Леонардо (друзей или последователей – до сих пор точно не установлено) приобрел французский король Франциск I.

Картина хранилась в замке Фонтенбло до времен правления Людовика XIV, который перевез полотно в Версальский дворец, а после Французской революции конца XVIII века «Мону Лизу» переместили в Лувр, превращенный к тому времени в музей.

...Перуджи получил всего год тюрьмы — итальянский суд, почему-то, говорят – не без помощи дорогого адвоката, сделал скидку на его патриотические мотивы грабежа.

Любопытно, что в годы Первой мировой войны он храбро воевал, вернулся героем и оставшуюся жизнь был мелким лавочником - торговал холстами и красками.

Но у этой истории есть и вполне логичный криминальный подтекст, объясняющий 2-летний «простой» картины.

Она вовсе не пылилась под грязным матрацем, а была в застенках, и не по воле итальянца-патриота, а в результате сделки с аргентинцем-мошенником.

Перуджи был нанят известным аргентинским дельцом в сфере живописи Эдуардо де Вальфьерно.

Сначала Вальфьерно, вполне легально, получив разрешение и наняв художника-копииста, сделал с «Моны Лизы» шесть высококачественных копий.

В процессе работы, видя, с какой легкостью рабочий-итальянец Перуджи ходит «туда-сюда» мимо охранников, задумал кощунственный план – выкрасть оригинал, а копии продать в качестве оного.

Вальфьерно знал владельцев «теневых коллекций», которым, на фоне скандала о краже, продал все шесть сделанных великолепных копий, уверяя каждого, что он — единственный обладатель подлинника Леонардо.

Вальфьерно разбогател на несколько десятков миллионов долларов, до подлинника даже не дотрагивался, а позже – скрылся с деньгами на необъятных просторах мегаполисов.

Судя по некоторым косвенным фактам – в США.

«Патриот» Перуджи попал в тюрьму и в герои, а облапошенные аргентинцем коллекционеры, по понятным причинам – молчали.

Любопытна история картины после ее возвращения в Лувр – она стала символом изобразительного искусства, превратилась в звезду, став популярнее знаменитых в то время киноактрис и оперных примадонн.

В среде интеллигенции одно время возникла даже реакция отторжения «Джоконды».

Дошло до того, что известный искусствовед Бернард Беренсон заявил: Мона Лиза на своей картине — отчужденная, несимпатичная и неинтересная особа, с самодовольной и высокомерной улыбкой.

И самое странное заявление - «Жаль, что она вернулась».

Но нападки интеллектуалов на «Мону Лизу» только усилили любовь к ней у любителей живописи. Джоконда стала народной героиней.

«Мону Лизу» уничтожали художники-авангардисты, избрав ее объектом своих экспериментов.

В 1914 году Казимир Малевич создал коллаж, где дважды перечеркнул репродукцию «Моны Лизы» крест-накрест, а вверху написал - «Частичное затмение».

Пять лет спустя «отец» дадаизма Марсель Дюшан изобразил «Джоконду»... с усами. Это свое «произведение» он назвал загадочной аббревиатурой из пяти букв LHOOQ, расшифровывать которое мне неприятно.

Малевич и Дюшан пытались объяснить любителям живописи – они противопоставили свое «искусство эксперимента» традиционному искусству со всеми его «буржуазными» ценностями.

«Мона Лиза» с тех пор прославилась еще больше, а вот супрематизм и многочисленные «квадраты Малевича» у многих любителей живописи вызывают неприязнь.

История мстит за ошибки в мировоззрении даже мертвым...

А «Мона Лиза» - жива, и также как и когда-то, смотрит на мир.

Интересно – что она думает о тех, кто замирает возле нее – ведь она нас и видит, и слышит, о чем мы говорим, и все знает...

Посмотрите – как она загадочно улыбается.